Мадо больше нет.
Мы ее отпустили сегодня вечером. Когда сегодня приехали, она скулила. Еще позавчера такого не было. Это страшные звуки. Если честно, до последнего сомнения. Врачи стационара нас поддержали. Лечащий врач предложила ещё попробовать и посмотреть…. Но ее скулёж. Ее глаза. И понимание перспективы — а что потом. И все равно это сложное решение. Жизнь в клинике — это не жизнь. А мы четко поняли — что не справиться.
В клинике ей было сложно. Тяжело. Представьте — домашняя собака, молодая, активная, перестала ходить. А потом от неё отказались хозяева. И вместо дома — клиника. В изоляторе. Но была надежда — на чудо. На сказку. Попробовать. Дать надежду.
Мы попробовали. Все силы, все ресурсы, спасибо, что были с нами. Мы дали возможность. Шанс. Мы тянули с этим решением. Были ухудшения. Но потом вроде полегче. Потом снова — качели. Мочевой выглядел плохо.
Пришёл бак посев сегодня, который мы очень ждали. К сожалению, подтвердилась инфекция. Которая заразна и людям, и другим животным, даже здоровым. Амоксиклав она принимала ДО. Он не помогал. В пятницу попробовали другой антибиотик. Как видите — у нас даже резерва нет. Ещё один — который губительный для почек. И замкнутый круг. Лечим одно. Калечится другое: и есть пролежни — и Мадо все это время подтекала, что не помогало заживлению. А ещё вот-вот отслойка мочевого — в общем, столько информации новой — куда, что, почему. И все меньше понимания — для чего. Мадо нужно ли это? Мы смотрели на неё, как ей все это сложно. И да, спинальники не чувствуют боли в плане пролежней. Но жизнь — в клинике: обработки, анализы. И такая же перспектива.
Передержки — нам ещё до инфекций и всей этой истории (которую мы не знали, не планировали) — отказали. Тут инфекция. Вот такая неприятная и такой бак посев. Маленькая надежда справиться, но что, что потом? Куда? Лечение дорогое. Даже неделя — это ещё 300тр.
А ещё глаза. Ее глаза.
Которые погасли.
Кто-то бьется до конца. Мы восхищаемся такими людьми. За каждый шанс — до последнего. Обычно — мы пробуем. Верим. А тут и мы перестали верить. И понимание — что все это ужасно. Чудовищно. И меньше смысла. Мы надеялись на другой бакпосев. И с врачом в пятницу договорились до результатов. В понедельник созвон с врачом — она сказала ещё нет бакпосева — динамики никакой. Решили — точно дождаться. Вот пришёл сегодня. И ее глаза. Когда отпускали — она вздохнула — будто бы с облегчением.
Мы попробовали. Все, что могли. Бешеные счета. Долги. С которыми становится сложнее справляться. Спасибо вам, что помогли. Были рядом. И сделали невозможным — это все. Стыдно даже озвучить — сумму общую, но напишем — 700тр. Честно, не знаем, как собралась сумма. И как смогли все погасить.
Все резервы, правда. Все силы. А ещё у нас сотни собак в приюте. Жара. И один за одним пациенты новые прибавляются, которым можно помочь. Жить качественно. Хорошо. Тина, которой можно помочь и она все ещё также в стационаре в клинике.
Спинальники для нас тёмный лес, мы не сталкивались. Не умеем. Честно тут сказать — и все как есть — для нас важно. Кто спасает таких собак — тянут — великие люди. Мы не подписывались в эту историю. Ну то есть не шли специально спасать. Просто владельцы — с информацией. Мы не могли и не попробовать. А дальше попали в воронку. Но не могли иначе вот как тогда. Как сейчас.
Очень больно. Очень сложно. Держали за лапку. Просили прощение. Нам отдали ее в запущенном состоянии. Мы думали физически только: внутренне все обстояло хуже.. а ещё более хуже эмоционально. Очень важно рассказать, как есть.
Все расходы в отчёте.
Ещё раз спасибо за помощь с Мадо.
Простите, если разочаровали.
